Теперь, освободившись от гражданского балласта и ссадив почти треть постоянного экипажа, «Индира Ганди» была окончательно готова к подвигу. А какие еще дела могли ждать ее впереди, если торпедные трубы были заряжены и вместо скольжения прочь лодка шла на сближение с ядром американского флота?

Задание – проще некуда. Атаковать боевой ордер. И уничтожить новейший авианосец «Том Клэнси». Правда, не в одиночку. В подмогу даны четыре лодки неидентифицированной принадлежности. Но что значит даны в подмогу, если с ними невозможно взаимодействовать? Даже если они в подчинении, как ими управлять? И не выданы ли им указания, что «Индира Ганди» сама придана им в поддержку? Не есть ли это взаимодействие в том плане, что всем поставлена одна и та же задача? Разумеется, даже такое «взаимодействие» лучше одиночного рейда, но единственно тем, что распыляет силы врага. Весьма вероятно, расчет командования прост: чем больше участников, тем больше вероятность. Но вряд ли от применения пяти лодок она автоматически возрастает впятеро.

Вот примерно так размышляет командир атомохода Бортник. «Наверное, – думает он, – пришла пора расплаты за тайную спонсорскую поддержку всех этих лет. За кругленькие суммы, отсылаемые в родные пенаты, и неизвестно, неконтролируемо, на что тратящиеся». Если б там, в Воронеже, имелись мозги, то уже бы был капиталец, какое-нибудь маленькое дело, приносящее доход. Но нет там, в Воронеже, скорее всего мозгов, потому как ранее не водились, а значит, надежда на то, что выпутается «Индира Ганди» и из этого переплета и будет и дальше доходным бизнесом. Ну а если нет? Возможно, давно покинутая Родина вспомнит героя и назначит скудный пенсион. Ведь случаются же на свете такие чудеса. «Возможно, меня даже представят к ордену. Посмертно», – сказано в одном старом, не стерео, но тем не менее очень смешном фильме. «Давай еще поплачем, – пожалеем себя, – с издевкой думает Бортник.

«И есть ли альтернатива? – прикидывал он далее. – Уйти в свободную охоту? Ха-ха! Долго ли дадут охотиться? И как такое вообще возможно без спутниковых целеуказаний да хотя бы топопривязки?» Да и вообще. Не этой ли возможности он ждал все время? Не к этому ли его готовили в далеком северном Питере? Не там ли обучали, как просачиваться сквозь боевые порядки американских боевых построений? Не об этом ли подвиге он мечтал ранее и чуть завуалированно сейчас? Вот она, проверка, чего он стоит как военный моряк. Не много навыков надо, чтобы топить старые потертые сухогрузы или пускать крылатую ракету по не могущему ответить адекватно туземному поселению Индонезии. Не для этого его учили, и не для этого под его руками концентрированная военная мощь – вылепленное в титане нечеловеческое усилие родного северного народа. И для чего тогда он тут на борту шатко-валко воспитывает-перевоспитывает молодые, обработанные сушей головы? Ведь не для того же только, чтобы они умели считать карманные прибыли и посматривать сверху вниз на мягкотелых, нищих землян? Он формирует из них морских волков, способных, если надо, презреть серебряно-золотые миражи банковских счетов и сложить головы за достойную идею.

И он будет не он, если не доберется до этой плавучей взлетной полосы!

Установленный и в принципе уже забытый Илли Литуиджем передатчик теперь лежал незадействованным до самого часа «икс». Тем таинственным теням, которые интересовались его «музыкой», он покуда не требовался. «Клэнси» ловил ветер в отработке взлетов и посадок, нависая над Европой с северо-запада; команда его общалась факсами с женами и детьми; и его место дислокации было совсем не трудно при случае уточнить с помощью спутников. Однако, когда его нестирающиеся электромагнитные финишеры потребовались на юге, таинственные тени насторожились. Весьма вероятно, что такие же приемнички имелись на всех штатовских авианосцах. Ведь неужели из тысяч трущих подошвами многочисленные палубы разумных винтиков было невозможно выделить единственный проржавевший болт, губкой, с младенчества, впитавший высокое знамя человека-потребителя? Коему доподлинно и нутром ясно, что преступление – это когда все доказано и адвокаты посрамлены, а в иных случаях – ни-ни. А потому измена – это когда отпечатки пальцев, когда разборчивая запись голоса, когда нерастраченный счет в банке, когда фото с чужими резидентами в обнимку, когда… Короче, во всех остальных случаях снова ни-ни. Но те, предполагаемые передатчики, видимо, пока не потребовались, а вот этот, на «Клэнси»…

Таинственные дяди-резиденты, умеющие взвешивать души в конвертируемой валюте, считать, естественно, умели. Скорость известна, предполагаемый маршрут тоже. Из пункта «А» в пункт «Б»… Однако ракета «тополь», хоть и обрезанная в «финик», штука дорогая. Тем более имеется довесок в качестве гораздо более увесистой пачки, приплаченной специалистам-ракетчикам, кои за единый выстрел решили обеспечить старость с процветающими внучатами. Так что примерная прикидка – не для данной серьезности. Однако и выдавать намерения до срока не стоит.

«Приемничек» инициировался приблизительно на широте острова Святой Елены. В общем прикидки совпали, и это было хорошо. Затем он начал выдавать свои таинственные некодированные импульсы с нарастающей частотой – вначале один в час, позже в полчаса, а когда в далекой Намибии многоколесный тягач осел на опорных стойках, «приемничек» получил очередную инструкцию и «взбесился». Импульсы пошли по одному в минуту.

Уже до этого его активность была замечена службой «контроля неба» самого «Клэнси», а также кое-чем в далеких пространствах. В разведывательный отдел корабля пришел запрос от более высоких инстанций. Кое-кто из вышестоящих посредством симбиозной проработки информации с помощью компьютера и родной головы связал активацию неизвестного передатчика с ракетой. Вообще-то это надо было бы еще доказать. Те, кто разбирается в технике, считали маловероятным, что ракета имеет систему приема достаточной для данного случая мощности. Естественным путем возникала мысль о внешнем управлении ракетой из какого-то пункта, который имеет длинноволновый приемник нужной чувствительности. Однако на проверку всех этих догадок времени уже не оставалось.

С правого борта авианосца внутренние спецслужбы проводили аврал – шарили по всех закуткам. (Знай об этом латиноамериканец Илли Литуидж, наделал бы в штаны.) Однако к этому времени «приемничек» еще не давал позывные часто, так что найти его в окружающем железе было проблематично. В голове кое-кого из технической разведки мелькнула мысль использовать имеющуюся в корабельном арсенале графитовую бомбу. Однако это было бредовой идеей. Заодно с «приемником» она бы вывела из строя десятки компьютеров и сотни метров кабельного хозяйства. Тем не менее, знай персонал о типе бурящей вакуум боеголовки, такая плата стала бы допустимой.

– Эта дрянь, – поясняет Бортник известные истины, – гораздо пакостнее противолодочного вертолета. Может висеть над одним местом неделями. Спустит гидролокатор и висит: летчики чаек попивают в тишине. У них там покой, комфорт и уют, тишина. Это тебе не винтокрыл, который надо через считаные часы заправлять. Ну, еще периодически возня – принимать на борт на профилактику беспилотные вертолеты. Короче, если эта дрянь – «Сниэр» – не использует активную локацию, – а на черта ему это делать? – мы его никоим образом не почувствуем.